Восставший против Неба / Against the Gods - Глава 1950. Быть верным и собакой

Хо Поюнь был признан непревзойденным гением в Восточной Божественной области, легендой, которой суждено было пройти сквозь века в средних Звездных Царствах, и первым королем высшего Царства, которому суждено было быть записанным навечно в историю Божественного Пламенного Царства.

Просто он никогда не был вызывающим или высокомерным и редко появлялся.

Самый распространенный слух о нем в Царстве Богов заключался в том, что у него была довольно сложная обида к Юнь Чэ, и поэтому он молчал в тени императора Юнь.

В любом случае, они никогда не предполагали, что истинный потенциал и будущее Хо Поюня будут настолько ужасающими, что невозможно представить.

Выше всех королей высших Царств… и даже Божественных императоров!

Хо Поюнь тоже на мгновение сильно застыл, а трое мастеров секты Божественного Пламени позади него застыли еще больше в унисон. Он немедленно ответил сильным поклоном, полным эмоций, — спасибо за слова одобрения, Поюнь очень напуган, в будущем… если я смогу получать наставления почтенного и войти в высший мир, я буду помнить великую доброту почтенного до конца своей жизни и буду готов тысячу раз умереть в обмен.

— Хм! — Мо Бэйчэнь холодно сказал, — не нужно говорить мне такую чушь. Я признал тебя только потому, что ты квалифицирован. Если тебе выпала честь служить императору Бездны в будущем, твоя абсолютная верность и безупречная воля единственное, что ты можешь сделать!

— Да! — Серьезным голосом ответил Хо Поюнь. Хотя он сказал только одно слово, любой мог почувствовать ни с чем не сравнимое волнение и ни с чем не сравнимое жгучее желание в нем.

— Очень хорошо, — настроение Хо Поюня в этот момент, казалось, удовлетворило Мо Бэйчэня. В этот момент он медленно повернулся и посмотрел прямо на Хо Поюня.

Сегодня он впервые посмотрел в лицо человека из этого мира.

— Хотя твой уровень совершенствования еще недостаточен, чтобы претендовать, твоего особого божественного наследия и твоего потенциала достаточно, чтобы этот почтенный сделал исключение.

Тон его голоса был медленным и торжественным, заставляя всех затаить дыхание, — Поюнь, сегодня я приму тебя помощником рыцаря, и когда Бездна захватит этот мир в будущем, я представлю тебя Божественным Лордам. Что ты думаешь?

Он не беспокоился о «скромном» происхождении Хо Поюня, не спрашивал о его прошлом и не знал его личности и природы, праведности и зла.

Он был достаточно особенным, и это было единственное, что имело значение для Мо Бэйчэня.

Настолько особенный, что ему не терпелось заполучить его в свои руки, лишь бы в будущем он не стал помощником других Рыцарей Бездны.

Тум!

Горло и сердца бесчисленного множества людей были сильно взволнованы. Хо Поюнь сначала застыл на месте, затем взволнованно опустился на колени и склонил голову, — спасибо, почтенный! Возможность следовать за таким человеком это честь, на которую я никогда не смел надеяться в своей жизни. Отныне я буду служить вам всем своим сердцем, в будущем…

— Замолчи. — Он холодно прервал его. — Я научу тебя быть настоящим Рыцарем Бездны, в том числе не использовать постоянно эти бесполезные слова!

Он обернулся, — иди ко мне. Хотя ты еще не выполнил ритуал, так как ты будешь моим помощником рыцаря, как ты можешь стоять с людьми низшего мира?

— Да!

Без дальнейших церемоний Хо Поюнь поспешно встал, а затем с явным волнением и опаской подошел к Мо Бэйчэню, как ему было сказано, а затем осторожно встал в метре от него, на один уровень ниже в небе.

Молчаливые взгляды всех на Хо Поюня превратились в восхищенные.

Этот человек, который всего лишь мгновение назад был «второстепенным» в их глазах, в мгновение ока превратился в существо, которым они могли только восхищаться.

Перипетии судьбы были на виду.

Внезапное обрушивание Бездны было, несомненно, великим бедствием для этого мира и его обитателей. Но для Хо Поюня это стало встречей, на которую они даже не смели надеяться.

Внизу ауры трех мастеров секты Божественного Пламени больше не могли оставаться спокойными, а взгляды, падающие на них, несомненно, изменились до неузнаваемости.

— Поздравляю трех мастеров секты и Божественное Пламенное Царство.

Группа королей высшего Царства, которые обычно даже не взглянули бы на Божественного Владыку, все проявили инициативу, чтобы приблизиться к ним в этот момент, проявляя чрезвычайно заботливое и уважительное поведение.

— Как и ожидалось, три мастера секты создали небесного гения, я знал, что король Божественного Пламенного Царства однажды ворвется на небо.

— В мире существует бесчисленное множество прекрасных талантов, но единственный, кого может оценить император Бездны, это король Царства Хо Поюнь, это не только слава Божественного Пламенного Царства, но и слава Царства Богов…

— В будущем, когда мы сольемся с миром Бездны, Восточная Божественная область… определенно будет возглавляться Царством Божественного Пламени. Поздравляю трех мастеров секты.

……

Часть королей высших Царств Восточной области поспешили подойти первыми, каждый улыбаясь и желая опустошить свои рты от похвалы.

Янь Ваньцан, Янь Цзюэхай и Хо Жуле смутно осознавали ситуацию, их глаза блуждали один за другим, как будто они были погружены в сон и не могли проснуться.

Никого не удивила их ошарашенная поза.

В конце концов, такого большого сюрприза было достаточно, чтобы ошеломить кого угодно.

Но никто не знал, что их сложные мысли были наполнены безжалостными словами Хо Поюня до его прибытия.

— Я, Хо Поюнь, даже не склонил головы перед Юнь Чэ, настолько сильным, что перед ним склонился весь мир… преклонить колени перед посторонней гиеной?

Он скрежетнул зубами, и в этот момент глубины его зрачков взорвались огненным пламенем, подобным яростному солнцу девяти небес.

Они наклонили головы посмотрев на Хо Поюня, он был высоко в небе, аура и выражение лица последнего, явно были в постоянном волнении, и также быстро их успокоили.

Поюнь, эта катастрофа, связанная с концом света, стала для тебя прекрасной возможностью изменить свою судьбу.

Так что у тебя не должно быть причин делать что-то безрассудное.

— Хахахахахаха, поздравляю почтенного с получением помощника рыцаря!

Издалека донесся громкий хохот, и под небом был только один человек, кто мог бы так дико смеяться в такой обстановке перед Мо Бэйчэнем…

Цан Шитянь!

Когда-то он был верным псом номер один под командованием императора Юнь.

Теперь он был собакой номер один под ногами Мо Бэйчэня.

Статус и власть, дарованные ему императором Юнь и Императрицей-Дьяволов на протяжении многих лет, теперь стали его капиталом, чтобы предложить свою лояльность Мо Бэйчэню.

Все Боги Моря и Божественные Посланники Царства Голубого Вала взволнованно оглянулись назад. Судьба Царства Голубого Вала была полностью в руках Цан Шитяня.

Красивые глаза Цан Шухэ наконец слегка дрогнули.

Цан Шитянь быстро подошел, а затем почтительно поклонился, — подчиненный Цан Шитянь отдает дань уважения почтенному. Я опоздал, чтобы поздравить вас с сегодняшней церемонией, и приготовил для вас небольшой подарок.

Цан Шитянь пришел не один.

Его сопровождал не Хранитель порядка, а темно-синяя формация с чистой водянистой аурой.

Формация Голубого Вала!

Свет пробивался сквозь глубокую синеву воды, и внутри нее была тень женщины в коме.

Она была одета в снежную одежду, ее волосы были такими же длинными, как ночь, а ее нежные нефритовые черты лица были слегка морщинистыми, явно из-за того, что она пережила болезненную борьбу, прежде чем потерять сознание.

Увидев эту женщину, все присутствующие резко изменили свои выражения, а многие из них даже вскрикнули от изумления.

Очевидно, это была единственная дочь императора Юнь и единственная дочь императора с чрезвычайно благородным статусом в мире… Юнь Усинь!

— Усинь… — Цан Шухэ тихо прошептала, когда Руи И крепко схватила ее за руку, затем сильно тряхнула голову, умоляя ее не двигаться.

Та была дочерью ее мужа, попав в руки чужака только для того, чтобы умереть в качестве жертвы.

И именно ее самый близкий и уважаемый брат привел ее сюда.

— … — Не делая импульсивного движения, Цан Шухэ закрыла глаза, и ее губы, которые были молча сжаты, быстро потеряли свой цвет.

Со стороны Северной Божественной области Янь У шагнула вперед, и в ее зрачках уже сгустились две тени копья Владыки Яма.

— Ее невозможно спасти, и сейчас неподходящее время.

Голос Фэн Даоци звучал в ее ушах ровно и холодно, — поскольку мы все равно умрем, по крайней мере, давай умрем с большей пользой.

— По крайней мере, пусть будущие поколения, полностью поглощенные Бездной, всегда будут помнить, что… хотя правление императора Юнь длилось очень недолго, под его командованием была верная кровь, которой было достаточно, чтобы окрасить небо в красный цвет, а не просто кучка жадных до жизни и боязливых трусливых псов!

Пальцы Янь У были впились… в течение долгого времени и, наконец, медленно сжались.

Формация Голубого Вала была признана самой сильной защитной формацией Южной области. И эта формация Голубого Вала мало того, что была создана самим Цан Шитянем, интенсивность ее ауры силы явно выплеснулась в полную силу, что было весьма преувеличено для блокирования Юнь Усинь.

Это также было предназначено для того, чтобы у нее не было абсолютно никаких шансов на побег.

Мо Бэйчэнь прищурился и лишь на короткое время посмотрел на Юнь Усинь, — это то, что ты называешь небольшим подарком?

— Почтенный, — сказал Цан Шитянь с льстивым выражением на лице, — хотя уровень развития этой девушки невелик, ее личность не что иное, как личность единственной дочери Юнь Чэ.

— … — Выражение лица Мо Бэйчэня осталось неизменным.

Цан Шитянь наклонился вперед и продолжил, — в течение этого периода времени она была очень хорошо спрятана, поэтому мне пришлось приложить много усилий, чтобы найти ее.

— Юнь Чэ лелеет эту девушку и относится к ней как к своей жизни. Если бы он узнал, что она попала сюда, а я знаю его достаточно хорошо, чтобы знать, что он придет и бросится в сеть любой ценой. В этот момент почтенный сможет расправиться с ним без особых усилий.

— Старший… брат… — Тихо прошептала Цан Шухэ, все ее тело было очень слабым.

Брови Ци Тяньли изогнулись, но он слишком хорошо знал, что лесть Цан Шитяня точно ударила по ногам лошади [ветянь: имеется ввиду по слабому месту].

Бум!

Мо Бэйчэнь не двинулся с места, но ужасающая волна ауры пронзила воздух и с силой ударила в лицо Цан Шитяню.

С громким звуком обе скулы Цан Шитяня были сильно помяты одновременно, и все его тело взлетело на воздух, образовав глубокую многокилометровую борозду в земле.

Казалось, он был ошеломлен, и только после нескольких вдохов Цан Шитянь поднялся с земли.

Его ноздри и рот кровоточили, а лицо было таким же красно-черным, как засохшая кровь, так как он находился в уродливом и жалком состоянии.

Поднявшись, он снова в панике упал на колени, — почтенный, пожалуйста, не сердитесь, подчиненный не знает какую ошибку совершил… я прошу почтенный дать мне наставление.

От удара Мо Бэйчэня у всех отвисли челюсти и заколотилось сердце.

Серебряные доспехи Мо Бэйчэня отражали леденящий душу свет, а его равнодушные слова были еще холоднее, — если бы почтенный действительно хотел схватить маленького Юнь Чэ, мне нужно было бы только щелкнуть пальцами, зачем мне такой низкий поступок?

— Это оскорбление этого почтенного. Знаешь ли ты какое это преступление — оскорблять Рыцаря Бездны?

— У подчиненного нет такого намерения, и я бы не посмел этого сделать!

Цан Шитянь был так напуган, что все его тело задрожало, и он глубоко поклонился. Он не осмелился убрать синяки со своего лица и, его лицо было залито кровью и почернело, он закричал с непревзойденной искренностью, — подчиненный взял в заложники дочь Юнь Чэ сам, без какого-либо разрешения почтенного.

— У меня не было ни малейшего намерения подвергать сомнению небесную власть почтенного. Скорее… Юнь Чэ не более, чем муравей под небесами по сравнению с почтенным, и почтенному не понадобится ни единого пальца, чтобы уничтожить его.

— Но в конце концов, у него есть Игла Неба и Земли, которая защищает его, поэтому он неоднократно убегал. Этот подчиненный подумал, что Юнь Чэ недостоин того, чтобы заставлять почтенного тратить больше энергии, поэтому я взял на себя смелость выполнить этот план без разрешения. — Он поднял голову, его лицо, казалось, было полно страха, а не сожаления, — все знают, что я, Цан Шитянь, всегда был грязным человеком, лучше всех делал грязные дела. И в этом мире есть много вещей, в которых удобнее и полезнее использовать грязные средства.

— Эти средства, конечно, не в интересах почтенного, но подчиненный может сделать все, что угодно, лишь бы разделить ваши заботы.

— И даже самая грязная пыль и грязь будут падать только на тело этого подчиненного и никогда не нанесут ущерба репутации почтенного.

При этих словах уголки рта Цан Шитяня изогнулись в легкой улыбке. — После того, как я схватил эту женщину, я изо всех сил распространял эту новость, так что Юнь Чэ наверняка уже знает об этом.

В его глазах была необъяснимая жестокость, — он… обязательно придет!

— Когда придет время, его поведут грязные руки этого подчиненного. И небесная сила почтенного свергнет его.

— … — Аура Мо Бэйчэня не изменилась, и он не нанес новый удар, чтобы наказать.

Ци Тяньли сказал, — почтенный, будь то понимание и управление областями Царства Богов или средства ведения дел, Цан Шитянь необходимый человек, и многие вещи, к которым почтенный не хочет прикасаться, могут быть переданы ему… вот почему Юнь Чэ и Императрица-Дьяволов так высоко его ценят.

— Если он приложит все усилия, почтенному будет намного легче представить императору Бездны совершенный и подчиненный мир.

— Хм! — С холодным фырканьем Мо Бэйчэнь опустил брови и глубоким голосом сказал, — тебе лучше не выливать свою грязь на этого почтенного!

Наполовину предупреждение, наполовину молчаливое одобрение. Цан Шитянь поспешил склонить голову и заверил его, — не волнуйтесь, почтенный. Даже если бы у подчиненного было в 10 000 раз больше мужества, он бы не осмелился на большее, иначе ему не нужно было быть наказанным почтенным, подчиненный бы умер, чтобы искупить свои грехи.

— Отойди.

Глаза Мо Бэйчэня гордо повернулись, и он больше не смотрел на него и больше не смотрел на Юнь Усинь.

Цан Шитянь поспешно встал и отступил на несколько шагов, прежде чем мгновенно появился и оказался перед Царством Голубого Вала Десяти Сторон.

Его приближение немедленно взволновала Богов Моря и Божественных Посланников.

Красивые глаза Цан Шухэ слегка повернулись, когда она посмотрела на человека, которого уважала и знала больше всего в своей жизни, но не знала, какую позу ей следует принять, чтобы встретиться с ним глазами.

— Брат… — Тихо прошептала она, смешанная с тысячей эмоций.

Лицо Цан Шитяня было в беспорядке, но, когда он столкнулся с Цан Шухэ, он потерял все смирение, которое только что проявил, и вместо этого продемонстрировал свою силу императора.

Он медленно протянул руку, — Шухэ, верни мне Божественную Жемчужину Голубого Вала. — Эти слова были такими холодными и властными, что нельзя было отказаться.